Полцарства за коттедж. Цены на загородную недвижимость около Обнинска катастрофически растут

Кто больше?

«Весь мир облюбовал пригороды, многоэтажки воспринимаются как социальное жилье, а любой мегаполис окружен примерно стокилометровой зоной, где люди живут на своей земле, — говорит Александр Хакаю, директор фирмы «ОлимпИнвест» — она застраивает самый крупный коттеджный поселок региона Олимпийская деревня. — И могу сказать, что прежние особенности нашего менталитета, когда человек хотел жить в городе, а отдыхать на даче, очень быстро растворяются. Если еще в прошлом году люди побаивались съезжать из Обнинска «насовсем», то сегодня так вопрос уже практически не ставится. Скорее, обсуждаются цены. Как полагают специалисты, в нашем поселке жилье недооцененное, раз квадратный метр обходится человеку в 1,52 раза дешевле, чем в городе. Но обнинцы считают, что и это дорого. Хотя москвичи всегда с некоторым даже подозрением интересуются: а почему у вас такая дешевизна?»

Правда жизни печальна: под давлением столичных заработков цены на нашу загородную недвижимость пухнут, как на дрожжах. И, что еще печальней, будут пухнуть впредь. Причем космическими темпами.

«Сейчас загородный дом (150 м на 15 сотках — прим авт.) с коммуникациями реально купить за 710 млн. руб., — уверен Александр Хакаю. — В следующем году цены поднимутся минимум на 50%».

Действительность, как это ни прискорбно, подтверждает его слова. ООО «Акуловские пруды», к примеру, ровно неделю назад одномоментно подняло цены на все свои участки — на 10% сразу. При том, что продажи начались только в апреле. Но даже это, по словам продавцов, не укоротило интереса потенциальных клиентов. А в ООО «УралДон» (компания застраивает поселки Боровики и Тимашово) говорят: «Самые дешевые наши участки с подрядами стоят около 3 млн. Разве есть люди, которые не могут себе позволить купить такой домик с землей, пусть даже с помощью ипотеки?» Московские застройщики ориентируются строго на москвичей. И, похоже, они не в курсе, что за МКАДом тоже есть жизнь. И что она полярно отличается от столичной.

Оцилиндрованная деревня

— Вот стали тут москвичи землю копать, — сетует Гаврилыч, — а у соседа вода из колодца ушла. Может, оно, конечно, и не от них это, кто ж теперь докажет? Но я уже за себя боюсь — у меня воды точно меньше стало.

Местные смотрят на пришлых по-разному. Кто с плохо скрытой завистью — откуда такие деньжищи? Кто — с тревогой: чего тут еще понастроят? Кто — с надеждой: богатеи газ протянут, а мы к нему подсоединимся. Опять же подработать всегда можно — москвичи, они счету деньгам не знают. Баба Галя, несмотря на возраст и недуги, завела третью корову. Пока та еще в телятах ходит, но на будущий год даст молоко. Продавать его Галина намерена задорого: «Две сотни за баллон, не меньше. А че ты хочешь — ото ж без химикалий оно у меня, жирнющее».

...Нашествие москвичей определяет и внешний вид новых поселков — избяная архитектура, царство оцилиндрованного бревна. Жители столицы и сейчас рассматривают коттедж, скорее, как место отдыха, а не как место постоянного проживания. Домик в деревне. Поэтому кирпич, бетон, пеноблоки и т.п. не приветствуются.

Еще одна архитектурная черта коттеджного наступления — точечная во всех смыслах застройка. Все предельно просто. Приезжает «денежный мешок» к фермеру и покупает у него поле гектаров на 100—150. Так, точечным образом, были скуплены самые лакомые куски калужских земель. И положа руку на сердце, можно сказать, что процесс этот никто особо не контролировал. Во всяком случае, адекватного плана развития таких территорий просто нет.

...Новый владелец выводит участок из сельхозоборота, наделяет его статусом земель поселений: дело это хоть и хлопотное, но совсем не безнадежное.

Все. Можно строить поселок и приглашать соинвесторов. Так поступают большинство столичных компаний.

Это сладкое слово «соинвестор»

— Почему вы заключаете с клиентами договоры не долевого строительства, а соинвестирования?

— Да иначе клиент землю купит и от нашего подряда откажется, сам захочет строить, — бесхитростно улыбается бригадир, стоя у голого, как ладонь, поля. — А так он сначала за строительство дома заплатит, и только потом мы ему землю продадим.

Соинвестор — слово не наше, иноземное. Впрочем, от прежнего очарования его напрочь избавила «Социальная инициатива», вкладчики которой остались разве что с договорами на руках — без денег и без жилья. Но дурная слава «СИ» не пугает многих владельцев новых коттеджных поселков: не нравится — не покупай. Между тем далеко не все так просто.

— Практически все, кто занимается строительством жилых домов и привлекает средства физических лиц, — поясняет директор агентства «Зенит-недвижимость» Марина Буманская, — могут заключать договоры ТОЛЬКО о долевом участии в строительстве. Форма договора регламентируется законом № 214ФЗ от 30.12.2004 (он вступил в силу в 2005 году). И в другой форме отношения между инвестором — физическим лицом и застройщиком оформлены быть не могут. Да, конечно, в России действует закон № 39ФЗ от 25.02.99 об инвестиционной деятельности, осуществляемой в форме капитальных вложений. Но он касается бизнеса, то есть вложения денег с целью извлечения прибыли — со всеми сопряженными рисками, весьма, заметим, серьезными. Согласитесь, строительство собственного жилья — это совсем из другой песни. И еще важный момент. Любые векселя, предварительные договоры купли-продажи несуществующих объектов просто незаконны. Примером может служить «вексельное дело» компании «Инком», привлекавшей средства подобным образом, — налоговая инспекция в результате оштрафовала ее на приличную сумму. Одним словом, физические лица заключают договоры только о долевом участии и никак иначе.

Тем не менее, многие люди готовы подписывать и подписывают любые договоры, становясь соинвесторами. Они рискуют, причем по-крупному, на несколько миллионов каждый. Уж очень им хочется домик в деревне.